Перейти к содержимому

Рапорты Багратиона Его Императорскому Величеству

Подлинные рапорты хранились в собственной Его Императорского Величества канцелярии. В настоящее время хранятся в Российском государственном историческом архиве, г. Санкт-Петербург. Оцифрованные микрофильмы находятся в свободном доступе на сайте Президентской библиотеки.

Его Императорскому Величеству

 

Генерала от инфантерии
Князя Багратиона

Рапорт.

Из последних всеподданнейших донесений моих Ваше Императорское Величество изволили видеть, что по соединении обеих армий и по соглашению военного министра с мнением моим, мы решились атаковать неприятеля в его центр, находившийся в Рудне. Обе армии выступили из Смоленска 26-го июля, оставив два обсервационных корпуса, каждый в 5 т. по правому и левому берегу Днепра. — Донесения, дошедшия до главнокомандующаго 1-ю армиею, заставили его итти на Пореченскую дорогу для сбережения своего праваго фланга, а 2-я армия, оставив сильный корпус впереди, отступила 1-го августа к Смоленску. Известия однако ж сии нашлись неосновательными и неприятель при первом движении наших форпостов отступил из Поречья; а через то самое успел усредоточить свои силы, и пользуясь ослаблением леваго нашего фланга, переправил всю свою армию на левый берег Днепра, против Ляды, и атаковал всеми силами слабый наш обсервационный корпус. Генерал-майор Неверовский, командовавший оным, держался 10-ть часов против всей конницы маршала Нея, где было более 18 полков кавалерии с пехотою. Наконец Неверовский принужден был ретироваться от Красного, быв 6 верст сряду окруженным всею неприятельскою силою, и хотя урон у него значущий, но нельзя довольно похвалить храбрости и твердости, с какою дивизия его, совершенно новая, дралась противу чрезмерно превосходных сил неприятельских; можно даже сказать, что примера такой храбрости ни в какой армии показать нельзя. — Между тем по известиям, что неприятель усредоточивается, военный министр желая его предупредить, дал мне знать, что он идет опять на Рудню и ожидает моего с ним соединения. Я 2-го августа немедленно выступил, и обе армии были уже близь Рудни, как получили известие, что неприятель тянется к Смоленску. В сие же время и генерал-майор Неверовский мне донес, что вся неприятельская армия его теснит. Я тот же час отрядил с 7-м корпусом генерал-лейтенанта Раевскаго, приказав ему всевозможно стараться, во что бы ни стало, соединиться с генерал-майором Неверовским. Раевский удвоив марш, прошед без привалу 40 верст, соединился на разсвете 4-го числа в виду многочисленной армии, предводительствуемой самим французским императором, в 6 верстах от Смоленска и хотя неприятель, узнав о следовании к Смоленску вверенной мне армии, употребил все усилия, дабы до прибытия прочих войск истребить малый отряд, защищающий Смоленск; но храбрые русские воины с помощью божиею при всей своей от продолжительного марша усталости отражали мужественно неприятеля. Между тем я прибыв к Смоленску в 10 часов утра, и быв самовидцем важнаго превосходства неприятельских сил, теснящих до крайности наш отряд, подкрепил его гренадерскою дивизиею. Неприятель же быв со всеми своими силами под самым городом, продолжал нападения и усиливал атаки от 6 часов утра до 8 вечера, и не только не получил никакого превосходства, но с немалым для него вредом остановлен в сей день совершенно в его предприятии. В вечеру ж прибыла к Смоленску и 1-я армия, и как открылось намерение неприятеля, продолжая нападение на Смоленск, обратить прочия свои силы далее по Московской дороге, то к предупреждению сего я по соглашению с Военным Министром, оставя защищение Смоленска 1-й армии, от которой отряжен во оной 6-й корпус под командою генерала от инфантерии Дохтурова, сам отступил 5 числа по утру за 12 верст по Дорогобужской дороге, ведущей к Москве, для прикрытия оной, отправив наперед далее сильные отряды для вернейшаго спознания о намерениях неприятеля; и надеюсь, что Военный Министр, имея пред Смоленском готовую к действию всю 1-ю армию, удержит Смоленск; а я в случае покушения неприятеля пройти далее на Московскую дорогу, буду отражать его, имея безпрерывное сношение с Военным Министром, к которому каковое отправил я отношение при самом отступлении моем, с онаго подношу у сего копию.

Генерал от инфантерии князь Багратион

В ночь 5-го Августа 1812-го
На постоялом дворе
Волчейке
№475

 

Секретно

Копия с отношения Военному Министру от 5-го Августа 1812 года посланнаго из постоялаго двора Волчейка близь Смоленска в 12-ти верстах.

По донесениям партии козаков и по всем обстоятельствам видно, что неприятель потянулся большими силами по дороге Ельнинской к Дорогобужу. По сему случаю отправил я два полка на дорогу Ельнинскую, чтобы в точности удостовериться, справедливо ли то, и засим намерен я выступить завтре рано к Дорогобужу. Прибыв туда, я постараюсь занять выгодную позицию, и не упущу ничего, чтобы дать неприятелю сильный отпор и уничтожить все его покушения на дорогу Московскую; и для сего побуждаюсь я покорнейше просить Ваше Высокопревосходительство не отступать от Смоленска и всеми силами стараться удерживать всю ту позицию. Оставаясь в оной, вы будете в состоянии при отступлении неприятеля действовать ему в тыл и нанести большой вред. В противном же случае отступление ваше от Смоленска будет со вредом для нас и не может потому быть приятно Государю Императору и Отечеству. Вам известно, что корпус генерал-лейтенанта Раевскаго и 27-я дивизия потеряли довольно много против неприятеля. Я прошу Ваше Высокопревосходительство для усиления дать мне один корпус, иначе я весьма слаб.

Верно. Петр И. Багратион ( — собственноручная подпись)

 

Его Императорскому Величеству

 

Генерала от инфантерии
Князя Багратиона,

Рапорт.

Вашему Императорскому Величеству всеподданнейше имею счастье донести, что по отступлении со вверенною мне Армиею от Смоленска, я сего числа прибыл в деревню Заполок, состоящую разстоянием от Дорогобужа в 24 верстах. Партии ж отправленныя от меня на довольно дальнее разстояние доносят, что неприятеля по Ельнинской дороге и нигде в тех местах не слышно.

Генерал от инфантерии Багратион.

7 августа 1812-го
На марше из д.
Заполок.
№477-й

 

Всемилостивейший Государь

Высочайший Вашего Императорскаго Величества собственноручный рескрипт от 28-го Июля я имел счастие получить под Смоленском, в то самое время, когда французский Император Наполеон всеми силами своими производил на Смоленск атаку.

Всемилостивейший Государь! Нет слов и толь сильных выражений, которыми бы я мог изъяснить благодарность в таковой мере, в каковой преисполнен я за Высочайшия милости и благодеяния. Удостой вниманием Твоим неложное уверение о преданности моей высочайшему Твоему Престолу и Отечеству. По истине нет для меня на свете блага, которое бы я предпочел Благу моего Отечества: сими чувствами быв движим, я все мои дела располагаю согласно им, и ничего не упущу, чтобы оправдать доверенность, каковою угодно было Тебе, Всемилостивейший Монарх, меня удостоить. Настоящее поведение мое да будет доказательством, что я ни в какой мере не уклонялся и не уклоняюсь от обязанностей Высочайшей Твоей службы, и никакия личности не произведут побуждений противных пользам любезнаго Отечества.

В таковых расположениях моих, Всемилостивейший Государь, не могу я, как верноподданный, скрыть истиннаго моего прискорбия, препревышающаго меру терпения, что дела наши не соответствуют желанию Твоему, желанию всей России и ожиданию целой Европы. Из сношений моих с Военным Министром, всеподданнейше от меня представленных Вашему Императорскому Величеству, известны сделанныя от меня ему предложения о предупреждении неприятеля в покушениях его пробираться далее внутрь России, наступательным со стороны нашей противу него действием, на которыя Военный Министр не согласился, а неприятель сим воспользовался, и нанес новый вред России.

Прости, Всемилостивейший Государь! С сродным Тебе милосердием патриотической ревности, действием которой дерзаю я открыть Тебе то, что чувствую: я, не быв введен в круг познаний политических, неизвестны мне тайны политики; но находясь на поприще военном, знаю преданность к Тебе и Отечеству Русских Воинов; знаю, с каким желанием готовы они всякий час к отмщению неприятелю за нанесенное России безпокойство и вред; и потому позволяю себе заключить, что действуя наступательно с должною осторожностию и благоразумием, храбрые Русские Воины не позволили бы неприятелю никакого иметь над собою превосходства; они доказали уже при многих в настоящую Кампанию сражениях, доказали и при последнем защищении Смоленска 4-го сего августа, где 15 т. Русских Воинов вверенной мне Армии держались 24 часа противу всей многочисленной неприятельской Силы и можно сказать оспорили почти победу; опрокинув наступавших на них, не допустя на две версты к городу и положив на месте до 10 т. человек; на другой же день угодно было Министру защищение города принять на себя, как из всеподданнейшаго донесения моего от 5-го сего августа Ваше Императорское Величество видеть изволили; а я по соглашению с ним отступил на Московскую дорогу для прикрытия оной и отражения неприятеля в случае покушения его к сей стороне. По выгодности позиции и по укреплениям сего города нельзя было не считать нужным удерживать его; я отступая от города, просил о сем Военнаго Министра и отношением моим и в особенности через нарочно отправленных; но Военный Министр рассудил держаться в оном не более 12-ти часов и после в след за мною отступил, предоставив город власти неприятеля.

Всемилостивейший Государь! В полном уповании на безпредельное милосердие Твое, я приняв решимость открыть пред Тобою все исходища моего сердца и чувств; не могу умолчать и о том, что отступление от Смоленска поселило уныние в храбрых Твоих воинах, готовых единодушно защищать свое Отечество до последней капли Крови; признаюсь, Всемилостивейший Государь, что я и сам в великом недоумении, не знав ни прямой надежной цели, ни пределов нашему отступлению. Ежели Военный Министр ищет выгодной позиции, то по мнению моему и Смоленск представлял немалую удобность к затруднению неприятеля на долгое время и к нанесению ему важнаго вреда. Я по соображению обстоятельств, и судя, что неприятель в два дня при Смоленске потерял более 20 т., когда со стороны нашей и в половину не составляет потери, позволяю себе мыслить, что при удержании Смоленска еще один, или два дня неприятель принужден бы был ретироваться.

Сколько по патриотической ревности моей, столько и по званию Главнокомандующаго, обязаннаго ответственностию, я долгом поставил все сие довести до Высочайшаго сведения Вашего Императорскаго Величества, и дерзаю надеяться на безпредельное милосердие Твое, что безъуспешность в делах наших не будет причтена в вину мне, из уважения на положение мое, непредставляющее вовсе ни средств, ни возможностей действовать мне инако, как согласуясь во всем распоряжениям Военнаго Министра, который со стороны своей уклоняется вовсе следовать в чем либо моим мнениям и предложениям.

Всемилостивейший Государь!
Учини по Высочайшей Твоей воле, и положи предел нашим нерешимостям, не представляющим, как кажется, ничего полезнаго, и вовлекающим лишь Отечество наше в новыя бедствия и служащим к совершенному Войск изнурению.

Всемилостивейший Государь!
Вашего Императорскаго Величества
Верноподданный князь Багратион

7-го Августа 1812-го
На марше из д. Заполок
№476-й

 

Источник:
Собственная Его Императорского Величества канцелярия
РГИА Ф. 1409. Оп. 1. Д. 717.

Президентская библиотека
Багратион Петр Иванович. Отечественная война 1812 г.
https://www.prlib.ru/item/355567


Читайте также:

Письмо князя Багратиона графу Ростопчину  от 14 августа 1812 г.

 

  
 

Поделиться ссылкой:

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Наверх